Писатель-сатирик Михаил Жванецкий: «Что такое юмор? Как что – это жизнь. Состояние. Причем здесь шутки? Юмор – искры в глазах. Влюбленность в собеседника и готовность рассмеяться до слез».
– Вы видели Михаила Михайловича на сцене, в телепередаче. Какой он? Очень бодрый, непоседливый, живо реагирующий на фразы, вопросы, ситуации. Он такой всегда. Интересуется всем, что увидит, услышит. Новая машина? А что это за панели, рычаги? Шкаф? Из какого дерева сделан? Исключение – когда пишет, в первую очередь в начале дня.
Это говорит его жена Наталья. Они вместе 28 лет, она на 32 года моложе, вырастили сына. А Жванецкому – 85 лет! Но он на гастролях, концертах. А как иначе? «Я вчера видел раков по пять рублей. Но больших… А сегодня были по три, но маленькие, но по три... но маленькие... зато по три...» Это смех, сатира, сарказм? Или взгляд на жизнь, снизу-сверху-сбоку? Отсмеялись в тысячный раз, хлопок – и молодость вернулась. Да это тоже он написал, а Карцев гениально «покупал» раков.
Ему 85, он – лучший, но и сейчас волнуется, выходя на сцену. А как же, что вы, я себе что-то удумал? Все равно это поход в неведанное, так он думает. Он и сам – неведанное. Единственное, что мы знаем, встречаясь с ним: будет смешно – раз, и надо напрягать мозги – два.
И еще он не может слышать молчания в зале: «Представьте себе, беговая лошадь на скачках напрягается, кряхтит, а на финиш приходит последней. И эта лошадь я? Зачем же я бежал?»
Пусть смеются, должны. Ничего страшного нет, если над тобой смеются, уверяет он. Гораздо хуже, если над тобой начинают плакать. Кажется, он уже сам – человек-талисман. Поэтому все улыбаются, глядя на его неизменный талисман, с которым он выходит на сцену, – старый-престарый портфель. С ним на вызовы ходил еще отец юмориста – хирург. В Ялте 15 лет назад этому портфелю поставили… бронзовый памятник. «Как бы не стырили, – улыбнулся тогда на открытии памятника писатель. – Время-то бурное». Через несколько дней его таки украли! Правда, вскоре обнаружили – не смог воришка утащить 150-килограммовый талисман.
Беспокоился Михаил Жванецкий «на практике»: за два года до того трое бандитов ворвались в его машину, избили, уложили между сиденьями, мотались по городу, затем выбросили из автомобиля в снег в районе Капотни и скрылись. В машине остался и портфель. Удивительное дело, но портфель ему угонщики вернули. Что сказать? Жванецкий уже намекнул: «Все люди братья, но не все – по разуму».
Его университеты
«Есть у нас грузин, студент, по фамилии Горидзе, а зовут его Авас, и доцент Петяев, страшно тупой. Вызывает доцент этого грузина к доске и спрашивает: – Как ваша фамилия? – Горидзе. – А зовут вас как? – Авас…»
И это его умора. Сам Михаил Михайлович с обожанием вспоминает своих доцентов, свои университеты – Одесский институт инженеров морского флота. «Я одессит, я из Одессы – здрасьте». Но до института была эвакуация в Ташкент в 41-м.
– Помню хорошо эвакуацию, бомбежку по дороге. Мы бежали из вагонов, бежали в поезд, пока немцы, помимо бомб, обстреливали вагоны из пулеметов. Вагоны – с беженцами, детьми, женщинами и стариками.
Ташкент, возвращение в Одессу, мудрый учитель русского языка в школе. Институт. Сатирик получил диплом инженера-механика, много лет работал в порту и очень дорожит этим портовым опытом. Они, портовые рабочие, потом становились моими героями, рассказывал Михаил Жванецкий: «Это мой жизненный опыт. Как-то разгружал вагон и заработал за три часа 30 рублей – месячная зарплата инженера».
Но уже тогда он занимается в любительском театре, знакомится с Романом Карцевым и Виктором Ильченко, пишет юморески. А его воспоминания – жизнь сквозь понимающие улыбки:
– Я сидел дома около низкого подоконника нашей однокомнатной коммуналки, где мы жили с женой и тещей. Открывался ошеломительный вид на… пардон, задницы торговок, продававших семечки на маленьком рынке прямо за моим домом. Мой друг увидел эту миниатюру и сказал: «Миша, слушай, черт с ним, уезжай немедленно – ты должен быть в Ленинграде». И я уехал.
Уехал в Ленинградский театр миниатюр, куда его принял актером и заведующим литературной частью Аркадий Райкин.
– В Греческом зале, в Греческом зале, как вам не стыдно, как вам не стыдно!
И это было здесь: «Аполлоном» стал Райкин, автором – Жванецкий. Но он и сам тогда становился мэтром – пора было уходить. Сатирик сначала организовал Одесский театр миниатюр, где стали сверхпопулярны Карцев и Ильченко. «Чтобы ползти до нуля, до него еще долго надо ползти вверх».
А в 1972 году писатель приехал в Москву. Его уже знали: за два года до того вместе с Карцевым и Ильченко он стал лауреатом 44-го Всесоюзного конкурса артистов эстрады. В столице приглашали в телепередачу «Вокруг смеха», вышел первый сборник миниатюр… Собственно, Жванецкий состоялся еще 40 лет назад. Почему?
Ему однажды сказали: ты вовсе не литератор, ты – явление жизни.
– Я внимательно слушаю многих современных юмористов. Смешно. Но я отдаю себе отчет: это придумано, написано в кабинете, за письменным столом. А я не умею придумывать. Я подслушиваю и подсматриваю. Это жизнь, житуха. Вошел в трамвай, услышал – продолжил. Заглянул во двор, уши настроил – вот же сюжет. Эти сюжеты повсюду, это про то, как мы с вами живем. Тогда получится естественный смех. Вот, видимо, и все, господин Слухач. И как говорится: «Поделись улыбкою своей, и ее тебе не раз еще припомнят».
Владимир РАТМАНСКИЙ